Заповедник снов - Страница 112

112

— Спасибо!

Я немного опасалась, что Ворон со своими ребятами уже улетел, им-то, в отличие от меня, погреться не об кого. Мы и так целый день в Заповеднике. Но он дождался, все в тех же злополучных кустах, в наступившей темноте его можно было заметить лишь по мерцающим глазам.

— Мне жаль твоего друга, — первое, что он сказал. Простые слова сочувствия, они должны были бы утешить, но отчего-то очень болезненно отозвались глубоко внутри. Никак не удавалось до конца поверить в необратимость всего происшедшего, и чем больше мне об этом говорили, тем больше сопротивлялось сознание. И потому спросила я совсем не о том, о чем собиралась изначально.

— Тот парень, что приходил сюда днем, почему ты решил, что он егерь, в лицо его знаешь?

— Я не могу знать всех в лицо. А егерь, потому что… — Ворон задумался, рассеянно передернув крыльями. — Всех, кто родился в Заповеднике и прожил здесь хотя бы несколько лет, легко отличить, это… как запах. Все, кто родился вблизи мощного места силы, пропитываются его магией. Здесь просто характеристики особые, легче отличить от других.

Объяснил, называется. И как он эту магию определяет, интересно? Я совершенно никакой разницы не вижу и не чую, даже если это и в самом деле похоже на запах. Но… сердце защемило от внезапной надежды.

— Ворон, а… — спросить оказалось удивительно сложно, горло перехватило внезапным спазмом, словно если спрошу и получу отрицательный ответ, все рухнет. Но на самом деле ничего ведь не изменится! — Скажи, у тех, кто родился здесь, больше шансов стать потом драконами?

— Не знаю… — Ворон опять передернул крыльями. — Возможно.

— Спасибо. Ну, прощай, что ли, вряд ли я сюда еще вернусь, не в ближайшее время, точно. Пусть ваш шпион прилетает после похорон.

— Не зарекайся, — отозвался Ворон. Все-таки после нескольких дней общения я поняла, что он не такой уж мрачный служака. — И, Кэт… я бы на твоем месте не слишком надеялся.

— Посмотрим. Счастливо! — и не желая слушать никаких предостережений, поспешно улетела.

Дальнейшие события прошли словно бы мимо меня. Я наблюдала за всем происходящим, даже каким-то образом участвовала, моментами выпадая из всей этой суеты, а затем опять с некоторым трудом пытаясь вникнуть в происходящее вокруг, от чего мое восприятие событий выглядело фрагментарным.

На следующий же день командор развил бурную деятельность, помимо организации похорон, он активно искал того молодого егеря, что был вчера в Заповеднике. Никто до сих пор не пытался контролировать передвижение егерей по закрытой территории, но командору не понравилось, что кто-то из его людей проводит туда посторонних. Для него это было равносильно предательству.

Поиски осложнялись тем, что этого парня опознать могла лишь я. Сомнений мое свидетельство здесь ни у кого не вызовет, однако для начала этого молодого егеря мне нужно хотя бы увидеть. И узнать. Потому что, честно говоря, тогда я рассматривала его не особо пристально и запомнить не пыталась. Показать всех егерей мне тоже не получится, да я и не особо горела желанием этим заниматься.

Подготовка к похоронам тоже шла полным ходом. У егерей свои особые обряды, а Бьёрна командор безоговорочно признал одним из них по праву рождения. Егеря не хоронят своих мертвых, а сжигают их, как настоящие язычники, затем уже хоронят урну с прахом на своеобразном кладбище. Пока же тело особым образом подготавливали к сожжению. Я старалась не только не вникать в этот процесс, но и вовсе держаться от него подальше. Мне от одной только мысли становилось дурно, так что предпочитала просто не думать.

А по ночам приходили кошмары. Они в основном повторяли реально произошедшие события, иногда с незначительными вариациями, но каждый раз я отчаянием понимала, что опять не успеваю ничего изменить. Лучше бы мне совсем ничего не снилось, чем такое. Раз за разом пытаться спасти и не успевать. А потом просыпаться утром и понимать, что если бы во сне все-таки успела, хоть однажды изменила ход событий, было бы только хуже. Потому что потом настанет утро, но прошлое уже не изменишь.

Но что бы ни происходило вокруг, я почти все свободное время проводила с живущими в форте драконами. Всматривалась, пыталась разговаривать. Последнее, впрочем, бесполезно, это я довольно быстро поняла. Никто мне не ответит, они просто не умеют разговаривать. Грубо говоря, мозгов не хватает.

Меня каждый раз охватывает острое чувство разочарования, с самого начала знала, что шансов очень мало, что надеюсь почти на чудо. Однако заставить себя перестать надеяться и забыть об этом все равно не смогла. Просто навязчивая идея, попытка не захлебнуться в горе от потери очень близкого мне человека. Но порой мне наоборот начинало казаться что ничего этого я не чувствую, на самом деле совсем ничего не чувствую. И чтобы об этом не думать, занимаю себя чем-то совершенно бессмысленным, попытками найти Бьёрна там, где его нет, и скорее всего никогда не будет.

При ближайшем знакомстве с населяющими форт драконами стало ясно, что шансов еще меньше, чем я думала. Большинство из них уже слишком взрослые, примерно мои ровесники, а то и старше. Подходящих только трое, нужного пола и возраста. Один из них совсем мелкий, но у меня сразу же возникло подозрение, что дело совсем не в возрасте. Его после некоторых сомнений я тоже в расчет не брала. Сомневаюсь, что этому слабому, всегда мерзнущему и испуганному созданию под силу вместить в себя чей-то разум. Он, пожалуй, этого просто не переживет. Если бы я не знала, что драконы вылупляются из яиц, то решила бы, что он недоношенный, как бывают человеческие младенцы.

112